Александр, известно, что вы чуть ли не «навязали» себя режиссеру Игорю Талпе в сериале «Оперативный псевдоним». Вы всегда такой бесцеремонный?

Александр: Да нет же. Просто в тот период у меня не было интересной работы ни в театре, ни в кино — только в рекламе снимался, где использовалась в основном моя спортивная фигура, да эпизоды в боевиках. А ведь мне было уже почти сорок лет. И вот меня пригласили в «Оперативный псевдоним» — опять же на маленькую роль какого-то боевика. Прочитав сценарий, я как-то сразу стал думать о главной роли — ну мой это герой! Мне безумно захотелось сыграть его. Поэтому как только я встретился с Игорем Талпой, то, набравшись смелости, тут же предложил: «А может, мне главную роль сыграть? Я смогу!» Очевидно, такая напористость чем-то понравилась режиссеру, и меня пригласили на пробы. Кстати, там я должен был представить моего персонажа в бомжеватом виде, да к тому же пьяного. Я даже несколько дней не брился, чтобы лучше войти в образ. И вошел-таки — меня утвердили.

Видимо, очень достоверно получилось...

Александр: Да уж, в этом меня потом убедили две незабываемые встречи на съемках в Ростовской области. Однажды в перерыве между съемками в своем «бомжовском» гриме я зашел в магазин купить воды. А это был окраинный, трущобный район — Боготяновка. Продавщицы, приняв меня за алкаша, сразу стали кричать: «Пошел вон, шляются тут всякие!» А на следующий день в чебуречной местные алкоголики стали зазывать меня опохмелиться портвейном. Я был доволен — значит, приняли за своего, поверили.

На экране вы не только пьяниц убедительно играете, вы еще и деретесь очень красиво, стреляете, как профессионал...

Александр: Может, потому, что стараюсь трюки делать сам? В «Сармате» спускался с 80-метровой скалы, в «Оперативном псевдониме» выпрыгивал из двигающейся машины... Жаль, что такое удовольствие режиссеры доставляют мне редко — не хотят рисковать здоровьем актера и поручают трюки каскадерам, из-за чего я очень расстраиваюсь. А мой семилетний сын Дима, наоборот, жутко переживает, когда видит, как на экране его папа подвергается опасности. Хотя волнуется он напрасно — я с детства очень спортивный, всегда обожал бегать, прыгать, занимался футболом, хоккеем, легкой атлетикой. Даже чуть было не стал профессиональным спортсменом.

Почему же не стали?

Александр: Потому что еще больше хотел стать актером. При том, что моя семья никакого отношения к искусству не имела. Хотя кто знает? Ведь существовал же народный артист СССР с нашей редкой фамилией — Дедюшко, я в газете наткнулся на публикацию о нем. Да и дед говорил, что у него есть родной брат — вроде бы артист. Лет 15 назад я попытался разыскать его. Приехал в Минск, но, когда пришел в нужную квартиру, оказалось, что этот человек умер. Так я и не знаю, родственники ли мы... А у меня самого семья далека от света рампы. Мама, одна растившая нас со старшим братом, потому что рано разошлась с нашим отцом, работала продавцом. Да и не было в нашем райцентре Волковыске в западной Белоруссии театра. Зато было два кинотеатра. А я был весьма эмоциональным, сентиментальным ребенком, очень сопереживал всему происходившему на экране. Когда в «Сорок первом» умирал герой Олега Стриженова, я плакал...

И мечтал, как Стриженов, потрясать зрительный зал?

Александр: Нет, что вы! Живя в провинции в простой семье, невозможно представить себя кинозвездой. Но подспудно какая-то тяга к лицедейству во мне, наверное, существовала. А поскольку я был мальчиком очень шустрым, подвижным, мама отдала меня в хореографический кружок, где я исполнял всевозможные пляски народов СССР. Но еше больше я в те годы увлекался спортом. Зимой участвовал практически во всех школьных и районных соревнованиях. А летом буквально не расставался с лошадьми. С шести лет мама отправляла меня на летние каникулы в деревню — сажала одного на поезд, и я ехал к родственникам. Там и отдыхал, и работал. Каждое утро деревенские мужики собирались у конюшни. Потом приходил бригадир и раздавал задания — и взрослым, и нам, пацанам. Мы косили сено, складывали скирды, пололи свеклу, пасли коров, за что нам даже немного платили. Но больше всего мне нравилось заниматься с лошадьми. Поначалу деревенские ребята решили проверить меня, городского, «на вшивость»: посадили на коня (естественно, без седла), а потом дали ему вожжами по крупу. Конь сразу в галоп, но я все-таки смог удержаться... В общем, если вернуться к своим спортивным пристрастиям, то мне так нравилось заниматься любыми видами спорта, что после 8-го класса я пошел поступать в физкультурный техникум в городе Гродно. Друг поступал на отделение ручного мяча, а я увязался с ним за компанию. Самое смешное, что именно в ручной мяч я до этого ни разу не играл. Но экзамен по специальности все-таки сдал и поступил. А вскоре бросил это дело и вернулся в свой Волковыск, потому что не смог расстаться с классом, с друзьями. К тому же тогда я уже начал всерьез мечтать о театральном образовании. Причем учиться хотел только в Москве. «Мой семилетний сын страшно переживает, когда видит, как на экране его папа подвергается опасности. Но волнуется он напрасно. Я с детства очень спортивный, чуть было не стал профессиональным спортсменом...»

Мечта осуществилась легко?

Александр: Нет, только через несколько лет, да и то не в столице. За это время чем я только не занимался! Сначала, опоздав с поступлением в московский вуз, я пошел работать автослесарем. На следующий год снова опоздал — из-за Олимпиады сроки вступительных экзаменов в институтах перенесли. Я отправился служить на Балтийский флот — на три года. Во время службы и в ансамбле песни и пляски танцевал, и начальника тыла на машине возил, и на корабле ходил — правда, не боевом. Мы ремонтировали толстые кабели, которые лежат на дне морском. Однажды тянули связь из Лиепаи в Юрмалу. Подошли поближе к берегу и обнаружили, что стоим как раз напротив нудистского пляжа. Мы вооружились биноклями. Правда, когда доплыли на лодках до пляжа, выяснилось, к нашему величайшему разочарованию, что там загорали только мужчины, которые, кстати, хоть и без плавок, помогли нам найти в песке порванный кабель... Тогда на службе я впервые в жизни увидел море, и это произвело на меня такое колоссальное впечатление, что я даже решил пойти в мореходку. Но, демобилизовавшись, передумал.

Опять вернулись к мечтам о творческой карьере?

Александр: Конечно! Я приехал в Москву, но снова, уже в третий раз, опоздал сдать документы — мобилизовался-то я осенью. И тут мне повезло — я прочитал объявление Дворца культуры ЗИЛа о наборе во всевозможные кружки. Худрук не только взял меня в театральный кружок, но и помог устроиться на завод освобожденным физруком цеха. И я начал выводить мой отстающий по спортивным показателям цех в передовики. Мы ходили в походы по Подмосковью, каждую неделю участвовали в соревнованиях между цехами. Разумеется, ради результата приходилось идти на хитрости. Во-первых, выступать под разными фамилиями — за себя и «за того парня». Во-вторых, чтобы подвигнуть народ на спортивные подвиги, парторг нашего цеха — классный, кстати, мужик — предложил мне собирать со всех перед соревнованиями по три рубля. На эти деньги он закупал мясо, мастерски мариновал его, и после кроссов и матчей мы устраивали шашлыки под водочку. В результате такой тактики наш цех за год вышел на третье место!

За блеском спортивных показателей о своей мечте не забыли?

Александр: Нет. Когда пришло время, я начал поступать во все московские театральные училища, но везде провалился. И тогда знакомая педагог посоветовала мне очень хорошее училище — в Горьком. Вот туда-то я и поступил. Больше всего меня самого поразила моя оценка за сочинение. Я получил 5/5, хотя до этого шесть лет не открывал учебник русского языка и в школе имел по русскому языку «тройку»... Так началась моя студенческая жизнь...

... Которую невозможно представить без студенческих романов...

Александр: Конечно. Людмила училась на курс старше меня. Очень яркая, эффектная девушка — жгучая брюнетка с синими глазами, чувственными губами, большой грудью — Голливуд отдыхает! У нее были бойкие поклонники со старших курсов. А я был человеком сдержанным, молчаливым. Тем не менее избранницу свою как-то «отбил», и вскоре мы поженились. Поехали на ее родину в Тольятти, где и сыграли небольшую свадьбу.

И как потекла семейная жизнь — спокойно?

Александр: В общем, да. Если мы и ссорились, то только по одному поводу — из-за одежды (смеется). Жена была большой рукодельницей и часто шила вещи и себе, и мне. Но я в швейном деле тоже разбирался и перешивал на машинке брюки так, как хотелось мне. Вот на этой почве у нас и «летели пух и перья». Но, говоря серьезно, настоящим испытанием для нашей семьи стало наше распределение в разные города. Меня направили работать во Владимир, Люду — в Новомосковск. Конечно, какое-то время мы ездили друг к другу в гости, но долго так продолжаться не могло... Мы разошлись, хотя у нас родилась дочка Ксюша — ей сейчас уже 15 лет. У меня замечательные отношения с Людмилой, с ее родителями, мужем и их сыном. Они сейчас живут недалеко от Москвы — в Ярославле. А когда купили дачный участок, я помогал им обустраиваться — выравнивал землю, таскал камни для альпийской горки. И теперь я со своей нынешней семьей частенько приезжаю к ним в гости на шашлыки. Короче говоря, мы с Людой друзья. Просто тогда нас развела жизнь. Помимо того, что мы с ней жили в разных городах, я в тот период уже рвался в Москву, мечтал о другой актерской судьбе. Ведь, работая во Владимирском драмтеатре (а у меня там было немало главных ролей), мне приходилось постоянно подрабатывать. Мы с коллегами торговали холодильниками (один из них до сих пор мне верно служит), телевизорами, электродвигателями, посудой... Я даже смог кое-что отложить. Но эти деньги в одночасье «сгорели» в «МММ». И тут я понял, что надо сделать какой-то решительный шаг. Мне было 33 года — говорят, это решающий для мужчины возраст. И я с остатками денег поехал в столицу. В течение года показывался в разные театры, пока наконец Олег Николаевич Ефремов не взял меня во МХАТ. Но ушел я оттуда очень скоро, поняв, что перспектив в этом театре для меня нет. А у меня к тому времени уже появилась новая семья, которую, сами понимаете, надо было кормить.

Ваша вторая жена тоже актриса?

Александр: Да, Света снимается в рекламе, похоже, это у нас семейная традиция — свои ролики есть и у нее, и у меня, и у сына. Еще она работает в кино: последний ее проект — фильм «Рассмешить бога», а кроме того, жена снималась вместе со мной в сериале «Парни из стали». Правда, когда Дима был совсем маленький, Светлане пришлось в основном заниматься семьей. А познакомились мы с ней в общежитии владимирского театра, хотя к тому времени я уже переехал в Москву. Я трудно схожусь с людьми, очень серьезно отношусь к слову «друг». Вот и Новый, 1997 год предпочел встретить не в компании новоиспеченных столичных приятелей, а в обществе старых владимирских друзей. А Света заглянула к ним по-соседски... Как потом выяснилось, меня она знала заочно — по фото, которое было у наших общих знакомых. Я ей там, как она позже призналась, понравился. Света мне тоже сразу приглянулась — юная, красивая, стройная, с детской улыбкой. Мы вместе встретили Новый год, потом я стал наведываться к ней во Владимир, а через некоторое время убедил переселиться в Москву. Для Светы принять такое решение было непросто, ведь ей пришлось бросить театр и уехать в никуда — у меня же не было московской прописки, и жил я в съемной комнате. У нас не хватало денег даже на свадебное платье, на фату. Но мы уже ждали рождения сына, поэтому решили побыстрее зарегистрировать отношения. В крупных загсах надо было ждать несколько недель, поэтому мы нашли районный — в самой глубинке Владимирской области. И добрались туда не на лимузине, а на «КамАЗе»! Но для нас это было неважно. Мы любили друг друга и верили в свое будущее.

А что вы представляли под словом «будущее»?

Александр: Мне хотелось состояться как актеру по-настоящему, а тогда мое лицо знали только по рекламным роликам. Хотя именно съемки в них и помогли нам выжить. Первый мой солидный контракт был заключен на рекламу тренажеров — 800 долларов по тем временам были большими деньгами. А самым «дорогим» для меня стал ролик о газировке, который с размахом снимался и в Москве, и в Лондоне. На гонорар я купил 20-метровую комнату, в которой мы втроем и живем до сих пор.

Неужели исполнитель главных ролей в популярных сериалах не в состоянии обзавестись квартирой?

Александр: Да разве за нынешними ценами на жилье в Москве поспеешь?! А заводить нужные знакомства, просить кого-то я не умею. Но я не отчаиваюсь, решимся покупать — возьмем кредит. Но пока мы не торопимся. Как говорится, в тесноте, да не в обиде. Тем более, когда теснишься рядом с любимой женой и любимым сыном.

Популярный киноактёр Александр Дедюшко, его супруга Светлана Чернышкова и сын Дима погибли в автокатастрофе 3 ноября 2007 года в 22:15 по московскому времени. С момента трагедии прошло 17 лет, 2 месяца, 24 дня, 3 часа, 36 мин. и 25 сек.